Стихи

Про школу Чему учит школа? Усердно трудиться? Учиться прилежно не в моде сейчас. А если охота тебе похвалиться, Иди в переход, где дипломы за час. А учителя? Работа непыльная, А все верещат: «Нам зарплата мала!». Так почему же такие вы жирные? Сборам по школе – честь и хвала! Под маской учителя – рыло свиное, Крысиные глазки, копыта и хвост. Хватит в столовой есть школы помои! Дайте же ЛЮДЯМ учительский пост! * * * Жри сосиски, ешь пельмени, Налегай на каравай, Запихни в свой рот вареник, Водку с пивом наливай! Отмечают день рожденья И шпана, и книгочей… Утром – боль в башке с похмелья… День рожденья-то был чей? В пользу уроков На станции «Каширская», А может на Таганке, Два мальчика пошли Пособирать в лесу поганки. Решили из грибочка Тете Груше суп сварить… Гриб оказался белым – В качель твою едрить! Мораль у этой песенки Проста, что говорить – Кто учит биологию, Тот знает, что варить! * * * Выбив дверь ногой пудовой, Харкнув в урну возле входа, С ходу обозвав коровой Одноклассницу-урода В школу входит толстый мальчик, Улыбаясь во весь рот. В рюкзаке – вино, стаканчик, Он справляет Новый Год! Очищение Собакой воющая комната без двери С железными решетками на окнах. В молчащем мраке ночи затаились звери, Прильнувши к стенам, словно краски на полотнах. Змея шипит, гипнотизирующим взглядом Впилась в меня, как острый крюк в мясную тушу; Внимания не обращая на мое: «Не надо!» Сквозь роговицу вытащит мою больную душу. Грифон вонзается когтями в мое сердце И рвет меня на клочья, как бумагу; Уродливая мышь пристроит свое тельце В пустом провале глаз, испив мой страх, как влагу. И лишь тогда решетки с окон упадут, прогнив, И лишь тогда смогу я побежать навстречу смерчу, И литры крови на пути своем пролив, Свою любовь и счастье в сером небе встречу. По костям На встречу счастью ты идешь, Через других переступая, Ты будто убиваешь вошь, Легко других идущих убивая. Не знает жалости твой револьвер, Седым плевком выстреливая смертью. Ты словно озверевший бультерьер, За деньги ты готов пожертвовать хоть сердца третью. Ты не жалеешь слабых, ты силен, Сильнее всякого, кого ты уничтожил. В боях ожесточенных закален, Ты свою ярость болью слабых преумножил. Иди навстречу счастью, как хотел, Испачкав руки до локтей в крови невинных, Хоть шел ты вверх, но сердцем вниз летел, Смывая перед Богом страх потоками напитков винных. Самоубийство Смрадный холод сердце мне пронзает, Раскрывая моих вен водопровод. Осень завтра из газет узнает, Что попал я в душ водоворот. Вскрыты вены, кровь стекает водопадом, Раскрываясь красным морем на полу. Нету страха перед Раем или Адом; Только б не на цепь, не в конуру. Пусть самоубийство – это смерть, Грех пускай и путь для слабаков. Но не смыть с меня впитавшуюся смердь, Смердь пропавших пивом кабаков. * * * Мне не нужно денег и богатства, Не нужна мне власть и не нужна прислуга. Я хочу ходить и улыбаться, Улыбаться пьяно в гладь седого луга. Песня ученика Звенит будильник в ухо мне, И треплет кто-то по спине, А мне вставать не хочется никак! Я б лучше в компик поиграл, Или колбаски порубал, А я иду учиться, как дурак! Глаз через силу разлепив, Стаканчик чая пригубив Я наконец собрался выходить. На улице морозец – блин! Хоть залезай башкой в камин. Директора-козла в тудыть едрить! (припев) Ах, эти чертовы науки, Преподают их ретрограды, Сведут меня с ума от скуки И будут очень-очень рады! Здесь счастье в лицах всех вокруг, Здесь – в обиталище наук Любой готов сидеть хоть целый день. От выражения лица Смотрящих на меня с крыльца Невольно начинается мигрень! Издав утробный, страшный крик Из-за стола седой старик В лицо бросает обвиненье мне: «Забыл домашку? Наглый лжец!», Но я то знаю, что мудрец Сказал давно, что истина – в вине! (припев) Про директора Шатаясь, падая, вставая, Бутылку открывая глазом, Похабщину детишкам распевая Гуляет в школе пьяная зараза. А ведь еще директор, посмотри-ка: Прищуриваясь, улыбаясь пьяно, Он строит глазки Свете, Рите, Вике, Косится похотливыми глазенками на Яну. Директор должен подавать пример всей школе, Или хотя бы притворяться умным, клевым. А этому – посрать бы в чистом поле, Напиться и забыться бы под старым кленом. Песня шашиста Хоть я и ботан банальный, Пусть я хлипкий и в очках, Но шашист я гениальный! В шашках я порву всех в прах! Я с доской хожу под мышкой, Гордо голову задрав. Разучив две сотни книжек Покажу лихой свой нрав! Приходи ко мне на сечу, Просто так и в поддавки. Съем для храбрости я лечо И порву всех на куски! Ты со мной не спорь, пацанчик, А не то возьму за фук! Проигрыш ко мне в карманчик, Ну а сам не злись, без рук! Ловко в дамки пробиваясь, Мимо пешек проскочив, Сильно потом обливаясь, Комбинашку разучив Одержу победу сразу Или время потяну. Играть в шашки – это маза, В шашках всех я натяну! Письмо президенту У меня в подъезде водятся слоны. Нет, не просто так и не от скуки. Кто подскажет, как терпеть такие муки? А слоны катастрофически умны. Топчутся и загораживают выход, Над людьми смеются потихоньку, А соседа моего – Афоньку, Затоптали, отмороженные психи. Маскируются, как партизаны-янки: Один прячется под лестницей, в ночи, Выпрыгнет – от страха закричишь, А один себе в подъезде вырыл ямку. В лифт теперь спокойно не войдешь без лома. Я поэтому пишу Вам, президент Владимир Путин, И надеюсь, что теперь нам жить спокойней будет. С уважением, сиделец волгоградского дурдома.

Рассказы

Школьные стереотипы Здассссте!!! Если вы читаете этот текст, значит, вы наверняка учитесь или учились в школе. В следующих пунктах мне бы хотелось осветить так называемые школьные компании, в которые входят различные типажи людей. Итак, не буду держать вас в томительном ожидании, читайте и узнавайте себя и своих товарищей: 1. Жополизы - вы, разумеется, знаете эту группу. Они оккупировали первые парты всего мира, потому что оттуда удобнее творить абсолютное зло. Дежурный набор фраз этой группы таков: «Уважаемая Прокофья Серпердольевна, я боюсь, что ваша великолепная фотографическая память дала небольшой сбой, и из вашей расчудеснейшей головы (идеальной формы к тому же) совсем вылетел тот немаловажный факт, как проверка домашнего задания. Дабы в следующий раз вы не забыли про это, я счел нужным связать вам этот свитер». Далее следует выуживание оной тряпки со следующим рисунком: учительница, голова которой освещается божественным светом, говорит в комиксовом облачке: «Дорогие друзья, я надеюсь, вы не забыли принести домашнее задание?», хотя она никогда не говорила ничего добрее чем «Ну что, СВОЛОТА, накропали примерчики своими кривыми почерками, и думаете что самые умные?! Красножопьев, тварь такая-сякая, я своими глазищами видела, как ты позорно сдувал пример у отличника Кривописькиного!». 2. Скрытные – Самая шпионская из всех групп. Вы можете учиться с ними в одном классе и даже не знать, как их зовут. Некоторые адепты этой субкультуры настолько овладели искусством невидимости, что на выпускном балу вы не раз зададите себе вопрос: «А что это за странный паренек (или девушка) стоит в углу? Может быть, он из другой школы?», хотя вы сидели с ним за одной партой с первого класса. Видимо, они заключили договор с нечистой силой, иначе как объяснить, что со звонком на перемену они таинственно исчезают и вновь появляются лишь в начале следующего урока? Они такие скользкие, скрытные, так мерзко и подло хихикают в своем углу (а именно там они обычно и сидят), что невольно возникает ощущение, что они как минимум хотят ударить тебя чем-нибудь тяжелым в темном переулке, а после в извращенной форме надругаться над твоим бездыханным телом. Но судя по странному блеску в их глазах, они все-таки склоняются к варианту продать весь класс на опыты в секретную лабораторию где-то в Германии, а самим устроится туда работать на должность главного мясника по кличке «разрыватель ягодиц». 3. Странные – это самая экстравагантная из всех групп. Представители этой касты как это ни удивительно, очень странные. Странность их может заключаться в чем угодно - они могут ходить со стаканчиками из-под йогурта вместо шляпы, с бабушкиным сундуком на колесах вместо портфеля, могут одевать трусы поверх штанов - им позволено все! Что творится в их голове не понять ни одному доктору Фрейду, можете даже не пытаться раскрыть их, вы лишь можете навредить своей и так уже изрядно измученной психике. Такой человек очень нестабилен, и он может ни с того ни с сего встать посередине урока и сказать что-то вроде: «Сегодня луна в 28 квантовой псевдофазе, значит, могущественный король Лобстеров снова готовит турбулентные реактивы для дезактивации фотонных светопреломителей». Если в классе несколько странных, то они могут общаться подобными тирадами и рассказывать друг другу анекдоты, подобные этому: «Встречаются как-то сервопривод и меха-кронштейн в интергалактическом атмослое, меха-кронштейн раскрывает электро-ложноножки и передает сервоприводу: - Намах-шивайа, брат по протонам, не подскажешь, сколько мега-лет натикало? - Гамарджоба и тебе, клон по мозгопрутикам, я фуникулерный дефрежиратор на базе забыл… - А определить по светопреломлению от линзы Бесконечности нельзя? - Ну уж нет, в прошлый раз после этого целые гиперсутки задний отсек от звездной патоки отчищал!». Причем этот бессвязный поток информации они воспринимают таким гомерическим хохотом, что ты начинаешь задумываться о правильности выбора школы. 4. Фулюганы – самая неоднозначная группа. Имеют привычку передвигаться большими компаниями, тем самым снижая возможность получить по лицу и другим частям их хулиганского тела. Самой любимой их забавой является словесная перепалка с последующим избиением представителя любой другой группы. Также они любят играть в такие игры, как: «Нюхни асфальт», «Учи албанский, сука», «Шляпный трест», «Вьетнамские штаны», «Почему твой нос бьет мой кулак?» и многие другие. Отличаются особой выносливостью в нелегком деле изведения учителей, выпивании большого количества спиртных напитков (пиво, водка, спирт, коктейль «Моча андроида» и т.д.) и в уличных сражениях. Имеют слабость к: «прикольным теткам» (а кто не имеет?), «клевым тачкам» ( см. пред. скобку), кинофильмам «Бумер», «Бригада», «Бой с тенью» и тому подобному. 5. Громкие – самая орально - активная из всех групп. Вы не могли о них не слышать. Вы не могли не слышать их самих. Обычно, представители этой гильдии небольшие по росту, что они и компенсируют своим ненормальным поведением. Бросить в учителя стулом, запрыгнуть на парту, снять штаны, и, виляя задом, передразнивать препода его любимыми выражением – почему бы и нет? Также как и у странных, у этих людей своя норма поведения, довольно сильно отличающаяся от остальных. Похоже, в детстве им вместо сказки включали Баскова, и чтобы не слушать этот ужас, им приходилось очень громко кричать и вообще всячески шуметь, иначе как объяснить их любовь к громкости и всеобщему хаосу? Среди вида громких выделяется подвид Разрушителей, отличающихся своей тягой к уничтожению всего и вся. Для них аккуратно стоящий цилиндр учителя литературы это вызов, такой человек не успокоится, пока не превратит головной убор в бесформенное месиво, отдаленно напоминающее гармошку. Ну а если этому человеку доверили убрать класс после уроков... На следующий день учителя не увидят в классе ничего, кроме голых стен, растертой в песок раковины, половины доски, торчащей из разбитого окна и кучи досок, когда-то бывших мебелью. 6. Учителя – самая мерзкая из всех групп. В эту касту попасть может далеко не каждый – в нее отбираются только самые отъявленные подонки и выродки. Шанс найти хорошего человека среди них есть только если учитель (учительница) младше 40 лет. Преподаватели (на сленге – преподы) можно условно подразделить на 2 подгруппы: А) Уберфюреры – дальние родственники гестаповских палачей, внучатые племянники А.Гитлера, Ч.Мэнсона, Д.Потрошителя и других не менее приятных личностей. Любимое времяпрепровождение: задавать дз гигантских размеров; ставить детей в угол; орать так громко, как - будто у него (нее) прорвался семимесячный запор; называть своих учеников бестолковыми турками, омерзительными гнойными прыщами на прекрасном лице школы, фиглярами, ерепенцами, мозгоклюями и др.; во время урока (в частности, объяснения) брызгать своей ядовитой слюной на весь класс, заражая всех холерой и чумой; и прочие не особо приятные вещи. Б) Тряпочки – пытаются быть мягкими и добрыми со своими учениками, за что на каждом уроке и расплачиваются. Предпочитают игнорировать летящие в свой адрес оскорбления, остроты и бумажки. По просьбе ученика такой преподаватель легко может исправить четвертную оценку, наивно надеясь на стандартные для учеников фразы, типа: « Ой, поставьте мне четыре, а в следующей четверти я обязательно буду усердно работать и трудиться!». Обычно уроки с такими учителями стоят вперемешку с уберфюрерами, для того, чтобы если злой учитель наорал на тебя, ты смог сорвать злость на подобной тряпочке. Вот лишь некоторые подвиды обширного школьного бестиария. Надеюсь, дорогой читатель, сейчас ты закроешь WORD, достанешь из подвала бутылочку доброго – старого глинтвейна, закуришь именную трубку, нажрешься в жопу как распоследняя сволочуга и подумаешь: «А кто же я из всех этих мерзких личностей?». P.S. Виталич – поганый говнюк. «Ожидание смерти хуже самой смерти». Народная мудрость Пролог Вот уже пять лет, как я нашел на улице мобильный телефон. Вот уже пять лет я не могу от него избавиться. Вот уже пять лет я не могу умереть. Не то чтобы я не хотел, даже наоборот – скорая помощь спасала меня четыре раза, один раз даже хотели забрать в дурдом. Два раза меня вытаскивали из петли, один раз перематывали вены бинтом (они были вскрыты). Однажды даже приезжали пожарные, снимали меня с крыши моего дома. Как раз тогда меня и собирались поместить в психушку, сказали, что у меня склонность к суициду. Отмазали предки, пообещав самим разобраться. Ну-ну, пусть разбираются, удачи им. Нет, меня не били в школе, надо мной не издевались родители или что-то в таком духе. Просто я находил этот мир чрезвычайно скучным и тоскливым, лишенным чего-то возвышенного, волшебного. Лучше бы я так не думал. * * * На улице цикадами дождевых капель по лужам и свистом ветра играла осень. Пора, вводящая в транс, гипнотизирующая, словно змея, увидевшая свою будущую жертву. Меня больше всего восхищала именно она, королева смерти, заставляющая в который раз увядать природу, чтобы она смогла вновь чудесно воскреснуть весной. В это время мои руки так и тянулись к аптечке, где точно на военном параде, выстроились стройными шеренгами различные лекарства: анальгин, галоперидол, финлепсин… Чтобы хоть немного отвлечься от своих печальных мыслей, я вышел на улицу подышать свежим воздухом. Накинув серую ветровку и черную кепку, я побежал вниз по лестнице, и вскоре оказался на первом этаже. Толкнув плечом железную дверь подъезда, я почувствовал свежий ветер, ударивший мне в лицо. Я по привычке отправился на Коломенскую – там всегда было, где прогуляться и на что поглазеть. После получаса прогулки мое настроение окончательно испортилось, из-за напавшей на меня в подземном переходе дворовой шавки, которая разодрала мне рукав почти до самого плеча. После этого инцидента я уже хотел возвращаться домой, попутно раздумывая, сможет ли упаковка парацетамола отправить меня туда, куда я уже давно мечтаю попасть. Я свернул на пустырь, находящийся чуть дальше колбасного магазина и поплелся на родную хату, попутно пиная мелкие камешки, попадавшиеся на моем пути. Но вдруг на тропинке возле бетонной стены я увидел лежащий на асфальте мобильный телефон – это была старинная модель Моторолы, размером напоминающая кирпич, а по функциональности не превосходящая своих древних дисковых братьев. У меня самого был аппарат намного круче – Siemens А 60, поэтому я разбежался и пнул его в ближайшие кусты, собираясь продолжить свой путь, но вдруг из кустов донесся МР3 звонок. Играл похоронный марш. Я с сомнением посмотрел в ту сторону, и странная мысль пронеслась в моей голове – а может это какой-то знак? Может кто-то или что-то хочет, чтобы я поскорее покончил с собой? Или наоборот, насмехается над моими эгоистичными и нелепыми мыслями? Мелодия становилась все громче и громче, пока вдруг резко не оборвалась. Я осторожно подошел к кусту, отодвинул ветку и увидел, что вместо старой Моторолы лежит новехонький Siemens SL 75. Я поднял его и посмотрел на дисплей: пришла СМСка. Мне вдруг стало очень интересно: что это за странное сообщение, траурно гремящее из кустов? Сообщение поразило меня, как поражает бешеный пес, бегущий на тебя из подворотни; там было написано: «Не такой уж я и устаревший». Я резко передернулся от потока ветра, неожиданно ударившего меня своими ледяными иголками в лицо. Сначала я подумал, что это прикалываются какие-то гопники, и сейчас они выскочат из кустов и начнут дико ржать, показывая на меня пальцем, но вдруг одна мысль ошарашила мое сознание: они не могли прочитать мои мысли. Следом за ней пришла еще одна, добившая меня окончательно: даже если это и были какие-то придурки, они не смогли бы спрятаться на пустыре. Физически не смогли бы. В стакан со страхом внутри меня, начал вливаться животный интерес: что все это могло бы значить? Я забрал телефон с собой. Ночью я спал очень плохо. Мне снилось, будто я наконец умер, но не могу попасть ни в рай ни в ад. Меня туда просто не пускают: смеются в лицо и с издевкой просят зайти попозже. Я бегаю между раем и адом туда - обратно, туда – обратно… Я стою в черной пустоте. Впереди меня единственный луч света. Я подхожу к нему и вижу в нем свой новый мобильный телефон. Вдруг ужас охватывает меня: я начинаю седеть, под моими глазами появляются синие мешки, все лицо обрастает морщинами, мои ноги подкашиваются, и я падаю на пол, где и превращаюсь в пепел с хрипом страха на устах. Телефон в куче моего праха начинает звонить. На грязном дисплее загорается сообщение: « Не такой уж я и устаревший». Я просыпаюсь, едва сдерживая крик. Избавление от телефона не должно было вызвать проблем. На Царицынском радиорынке можно было легко найти пару десятков торгашей, которые бы с удовольствием купили его. Но к моему удивлению, когда я предлагал его, все продавцы прятали взгляд и бормотали что-то про выгоревшие пиксели, про то, что у них уже много таких моделей и прочие глупости. Но я знал, что все было намного сложнее. На следующее утро меня разбудил знакомый похоронный марш – звонил телефон. Я пару секунд понежился в кровати, передернулся, вспомнив ночной кошмар, и встал. На этот чертову мобилу снова пришла СМСка: «Ручки в автобусах для того, чтобы за них держаться (ы445ап)». «Что за чертовщина?» - вырвалось у меня, и я бросил телефон на кровать. Мне надо было срочно ехать в школу, поэтому я оделся, поел на скорую руку и побежал на остановку. Телефон остался дома. Я жил не то чтобы далеко от школы – почти всегда я шел пешком – просто в этот раз я поздно проснулся и поэтому здорово опаздывал. На улице снова шел дождь, погода была мрачная, подстать моему настроению. На автобусной остановке стояло несколько угрюмых людей, изредка косившихся на меня из-под черных зонтов. Среди них стояли и о чем-то говорили двое моих хороших знакомых, одноклассников – Коля Савельев и Тоха Михеев. Наши взгляды пересеклись, и мы подошли друг к другу. Колян поздоровался первый, он пожал мне руку и заорал на всю остановку (он любил так делать, и вообще был, как говорят люди, «без башки».): - Здааарррова, бллиииин!!! – после этого к нему подключился Тоха: - Привет, привет, не ожидал тебя встретить, - он тоже пожал мне руку, - Довольно мерзкая погодка, не находишь? – Колян тоже решил выразить свое мнение: - Да, блин, погодка сегодня – полное ГОВНО!!! – после произнесения последнего слова, все люди резко обернулись на него, внимательно изучили осуждающими взглядами и вернулись к своим делам. Мы поговорили о фильме, который шел вчера по телевизору, о девчонках из нашего класса и о прочих мелочах, которые волновали любого школьника. Через пару минут появился автобус. Что-то в этом автобусе вызывало у меня какие-то смутные воспоминания. Правильный ответ вывел меня из задумчивости, как пьяный водитель, вывернувший руль в твою сторону: номер. Номер автобуса был «ы445ап». В точности как в том странном сообщении. Вдруг я услышал звук из внутреннего кармана: знакомый до ужаса похоронный марш. Это был телефон. Мысли в моей голове начали играть в чехарду: я оставил телефон дома, точно оставил, он лежал на моей кровати… В мозгу загорелась неоновая надпись: «КАК?». Как могло такое получиться? Друзья запрыгнули в автобус и ждали меня внутри, но я не знал, ехать мне или нет. Я дрожащими руками вытащил телефон и прочел новую СМСку: «Хочешь смерти? Запрыгивай, проедемся по Стиксу. У дьявола сегодня праздник, негоже не поздравить его». Мои ноги подкосились, и я чуть было не упал на землю. К глотке подкатил смутный приступ рвоты. Переборов его, я подумал – может это то, чего я так долго искал? Может это смерть? Долгожданное искупление, конец? Может быть, меня ждет долгожданный переезд в Страну Мертвых, ради которого я так долго паковал чемоданы? Чтобы получить ответы, мне надо было сделать всего один шаг. Шаг за грань. Я глубоко вздохнул и вошел в автобус. В нем было довольно много народа. Некоторые сидели, а некоторые стояли, небрежно облокотившись на поручни. Тоха и Колян помахали мне рукой, указывая на свободное место возле них. Вдруг мне в голову пришла другая часть того странного сообщения: «Ручки в автобусах для того, чтобы за них держаться». Я проартикулировал им, что постою, а сам мертвой хваткой вцепился в ручку. Вдруг в окне напротив я увидел белый свет, нарастающий и поглощающий все на своем пути. Прогремел громкий гудок. Это был несущийся на полной скорости грузовик. Все что я почувствовал – резкий удар, от которого я вырубился. Темнота поглотила меня. Я провалился в черную, затягивающую воду, схватившую меня за руки и давящую на голову. Жидкость наполняла меня изнутри, проливаясь в рот, заставляя меня захлебываться. Я шевелил руками, пытаясь нащупать какую-нибудь опору. Вдруг я схватился за что-то ледяное. Это была человеческая рука. Я распахнул глаза, и увидел удивительную своей завораживающей, мертвой красотой вещь – все люди, которых я видел в автобусе, плыли вниз. Некоторые просто падали на дно, некоторые тщетно пытались выплыть. Рука, за которую я держался, принадлежала Коле – когда я перевел взгляд на него, его голова резко повернулась в мою сторону, а пальцы крепко вонзились мне в руку. Он тащил меня на дно, казалось, он весит тысячу килограммов. Тогда я заметил страшную вещь – люди, коснувшиеся земли, рассыпались в прах. Я дернул рукой, и Коля, отпустив меня, безвольно поплыл вниз. Вдруг некая сила выкинула меня из воды. Когда моя голова покинула это место, яркий свет ударил мне в глаза так, что мне пришлось зажмуриться. Я пришел в себя. Я лежал на грязном полу автобуса, среди битого стекла и железных осколков. Руки сверлила тупая боль, по исцарапанному лицу текла теплая кровь. Автобус был чудовищно искорежен, в него наполовину вошел тот самый грузовик. Когда я, шатаясь от слабости в ногах, поднялся, меня тут же вырвало – автобус был полон мертвых пассажиров. Некоторые тела свешивались из открытых окон, некоторые просто лежали на полу, как будто отдыхая от пережитого. Среди них лежали Коля и Тоха. На их лицах выражалось спокойствие – видимо, они даже не поняли, что произошло. А, как я позже узнал от очевидцев, произошло следующее – пожарная машина, не справившись с управлением в связи с мокрой дорогой, на полном ходу врезалась в автобус. Погибли все, вернее – все кроме меня. Вдруг с пассажирского сиденья скатился какой-то предмет, отдаленно напоминающий мяч. Это оказалась человеческая голова. Дело в том, что во время удара, лестница пожарной машины пробила окно и срезала голову женщине, которая в то время как раз сидела у окошка. Зазвонил похоронный марш. На этот раз это было очень уместно. Я безразлично посмотрел сообщение: «Ты хотел смерти? Вот она, прямо вокруг тебя! Бери сколько хочешь, только не жадничай и не стесняйся!» Вдруг отрубленная голова заморгала глазами, отхаркнула кровь и прохрипела: «За что…За что…». После этого она покатилась назад и запрыгнула обратно на сиденье. Я закричал. Меня положили в больницу. Спасатели долго говорили мне, что я родился в рубашке, но я прекрасно знал, что это не так. На мне было около десятка мелких царапин от битого стекла, были сломаны обе руки (напомню, что во время этого чудовищно сильного удара я изо всех сил держался за автобусную ручку). Но остальные пассажиры были мертвы. Старики, дети, взрослые люди, мои друзья. Они были мертвы из-за меня. Лучше бы я не держался за ручку. Лучше бы я умер вместе с ними. Через неделю меня выписали из больницы. Я не мог терпеть чувство вины, грызущее меня изнутри, не дающее мне спать по ночам, убивающее меня слишком медленно, чем мне бы хотелось. Я решил застрелиться. Мой отец недавно купил охотничье ружье, двустволку. Хотел, чтобы мы вместе поехали загород и постреляли бы по банкам. Но сейчас мне было не до банок. Ружье лежало на антресолях, среди куч никому не нужного хлама. Я поставил на пол табуретку, забрался на нее и открыл дверцу антресолей. Ружье лежало завернутое в серый кусок брезента. Отец всегда держал его заряженным, объясняя это высокой преступностью города Москвы. Он говорил, что если к нам в квартиру ворвется грабитель, мы будем во всеоружии. Однако ружье послужит для меня совсем другим способом. Оно вышибет мои тупые эгоистические мозги. Я не стал писать предсмертных записок. Я никогда их не писал, потому что считал, что обвинять кого-то уже после своей смерти трусливо и глупо. Я просто спрыгнул с табуретки на пол и засунул себе в рот гладкие и холодные стволы ружья. Двустволка была направлена под углом вверх, чтобы картечь попала точно в мозг. Я зажмурил глаза, но вдруг что-то вывело меня из суицидального настроя. Это был похоронный марш. Он звонил с кухни. Я вспомнил предыдущие звонки и понял: если я прочту сообщение, я снова не смогу умереть. Этот проклятый телефон просто не давал мне сделать это. Но на этот раз ему не удастся помешать мне, он не сможет нарушить мои планы. Я рассмеялся. Получилось очень глухо и невесело, потому что мне мешали стволы ружья во рту. Я взвел оба курка. Похоронный марш замолчал, ощущая всю патетику этого момента. Мое лицо напряглось, и я нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало. Я медленно разлепил глаза, удивленно косясь на ружье. Я нажал на спусковой крючок еще несколько раз, думая, что во всем виновата осечка. Ничего не произошло. Я вытащил мокрые от слюны стволы изо рта и стал внимательно рассматривать это подло предавшее меня в такой важный момент оружие. Вдруг снова раздался похоронный марш. Я побежал на кухню, задев по пути табуретку и разбив бровь об косяк. На кухне сидел плачущий отец. Об пол что-то периодически звякало и каталось. Из руки отца по одному выпадали патроны. Вдруг меня осенило – он разрядил оружие, но почему? Ведь он думал, что после той трагической аварии я больше не захочу терять свою жизнь. Он поднял на меня заплаканные глаза и бросил в меня оставшиеся в руке патроны. После этого он набросил себе на плечи куртку и ушел, громко хлопнув дверью. Я с ненавистью посмотрел на телефон. На него пришло два сообщения, первым из которых было: «Обидеть родителей – это то же, что ударить себя в лицо. Ты своим же поступком сам себе причиняешь боль. Ты плохой человек. Ты недостоин смерти». Второе сообщение оказалось карикатурной картинкой: маленький мальчик в меховой дубленке и шапке с помпоном, полузадушенный, качается в петле. Гигантский живой мобильный телефон перерезает секатором веревку, а за всем этим наблюдает плачущий взрослый отец. Я сжал телефон со всей силы и, услышав жалобный хруст пластмассы, нервно крикнул: «Сука!». Моя рука резко бросила телефон об стену, и он, разбившись об стену, упал за диван. Я испуганно посмотрел в ту сторону, думая: «А не обидится ли он?». Я медленно подошел к дивану, осторожно отодвинул его и увидел, как в куче пыли лежал абсолютно новый, без единой царапины, мобильный телефон. Я грустно улыбнулся, поднял его и положил в карман. После оказалось, что за день до моей последней попытки самоубийства, отцу на его телефон пришло сообщение с неопределившегося номера: «Ваш сын завтра попытается застрелиться из вашего ружья, рядом с антресолями, в 16 часов, 46 минут, 32 секунды. Вы должны вытащить из ружья патроны. Если вы проговоритесь ему об этом раньше послезавтрашнего дня или не вытащите патроны, умрете вы, ваша жена Елена, ваш друг по работе Алексей и ваша любовница Жанна. Не пытайтесь определить, кто это написал. У вас это все равно не получится. Я надеюсь, вы поняли всю важность вашего завтрашнего предназначения. Лучшим выходом для вас будет исполнить все требования и забыть про это». Эпилог С тех пор я не могу умереть. Во всех катастрофах я выживаю всегда. Если я хочу пройтись по опасному району, в милицию приходит анонимный звонок с сообщением о готовящемся нападении и координатами преступников. Если я хочу прыгнуть с крыши, спасателей предупреждают за 7 часов до этого, чтобы они могли доехать даже в самой большой пробке. Телефон-хранитель. Но я не хочу, чтобы меня охраняли. Телефон не оставляет мне выбора, он пресекает все попытки самоубийства и заставляет меня жить. Жить, и ждать смерти. Но разве ожидание смерти можно назвать жизнью?

Ccылки на другие страницы, посвященные этому кумиру